За 16 лет существования школы «Экспресс» здесь получили аттестат свыше 800 экстернов. И среди выпускников, и в числе тех, кто учится сегодня, есть много талантливых ребят – спортсмены, музыканты, художники и не только. Но чтобы будущий космонавт – такое в «Экспрессе» впервые! Недавно десятиклассник Милад Фараджнежад был зачислен в молодой резерв отряда космонавтов РФ. Мы воспользовались этим замечательным поводом, чтобы познакомиться с нашим экстерном поближе. Хотя, замечу, поговорить с Миладом о нём самом оказалось не так-то просто – сказались, видимо, природная скромность и увлечённость своим любимым делом. 
- Милад, поздравляю с потрясающим событием! Расскажи, пожалуйста, для чего формируется резерв космонавтов и что он даёт тому, кто в эти списки попал?- Есть два резерва космонавтов – молодой и основной. Молодой резерв формируется из старшеклассников или студентов определённых вузов и специальностей. На отборе они проходят психологические тесты, личные собеседования, демонстрируют физическую подготовку, знания теории космических полётов и истории космонавтики, навыки выживания в сложных климатогеографических условиях. Для основного резерва испытания те же самые, только объёмнее, детальнее, и берут в него только профессионалов. Желательно, чтобы это были лётчики, лётчики-истребители или специалисты космических специальностей, так как их готовят к нештатным ситуациям.
- Желательно, но не обязательно?
- В наши дни – нет. При Гагарине нужны были строго лётчики-истребители. Сегодня могут быть хоть менеджеры, хоть театралы – это, в первую очередь, зависит от характера и стиля мышления. Но говоря про меня «будущий космонавт», Вы преувеличиваете, конечно. Даже среди состоявшихся пилотов есть мнение, что пока в открытый космос не вышел, ты еще не космонавт. А те, кто попадает в основной резерв, становятся только лишь кандидатами в космонавты. Им предстоит еще 10-15 лет очень серьёзной специализированной подготовки: прыжки на батуте и подводные, дайвинг, парашюты, тренировка вестибулярного аппарата, перегрузки, жёсткие психологические тесты и многое другое. Нормативы идут около 80 % от тех, что даются для спецназа. Например, если в спецназе 120 отжиманий полагается, то здесь 80-90, причём в различных техниках. Все эти годы людей готовят к тому, что вокруг постоянно что-то ломается или рушится.
- Но не может же на самом деле каждую минуту что-то случаться?- Обычно нет, но умение молниеносно реагировать на ситуацию жизненно необходимо. За пару секунд в капсуле для приземления можно пролететь лишних 20-30 км. Для спасательной группы на земле это огромный путь, а она уже должна быть на месте. Даже само нахождение на борту воспринимается как нештатная ситуация. Если на корабле что-то сломалось, то абсолютно всё космонавты чинят сами, ведь они там одни на полгода. Когда был пожар на МКС, пилоты работали трое суток без перерыва, и только на четвёртые сутки поспали 4 часа. Всё это время люди дышали угарным газом – форточку там не откроешь. Американец тогда чуть не погиб. Вот поэтому будущий космонавт должен всё сдавать на «отлично». Если оценка ниже, приходится пересдавать, так как любые отклонения в космосе равны смерти.
- Так ведь и попадают на МКС единицы, а «резервистов», наверное, намного больше?
- Примерно по паре сотен человек в каждом резерве. Но это не так много, как кажется. По сути, основной резерв – это «вечные студенты», и отсевы происходят очень часто. Идёт строжайший медицинский отбор, и одна из причин этого: при посадке действует очень сильная перегрузка – 8 g. Это как если бы на тебя сверху улеглись 8 человек с таким же весом. От такой нагрузки могут лопнуть все внутренние органы, поэтому и нужны специальные тренировки. Русских, например, готовят к перегрузке 10 g, американцев – к 7-8 g. Хотя, иностранцам всё равно приходится ехать в Россию на подготовку – либо на финальном этапе, либо на весь период, так как аппараты российские, и то же устройство корабля, например, они могут изучить только у нас. И если основной резерв – это «студенты», то молодой и вовсе, как «школа подготовки к колледжу при университете».
- И, тем не менее, это уже серьёзный шаг на пути к настоящим звёздам. Ты планируешь всё-таки когда-нибудь полететь в космос? - Думаю, что нет – по состоянию здоровья не хочу. Я бы мог натренироваться, вытянуть, но сердце может подвести. Да и любовь к шоколаду не прошла для печени даром. И потом, в космосе очень большая радиация, стенки корабля всё равно пропускают лучи. Каждый полёт сильно укорачивает жизнь. Я видел одного космонавта до полёта – он был цветущего здорового вида, и после полёта – бледный и гораздо слабее. Я не готов положить 10-15 лет на тренировку, потом слетать пару-тройку раз и дальше доживать свой век.
- Неожиданно! А для чего же ты тогда проходил отбор в резерв?
- Это было интересно и полезно для саморазвития. Мне нравится космонавтика и всё, что с этим связано, но вовсе не обязательно лететь в космос – можно работать и на земле.
- То есть, с будущей профессией и вузом, куда пойдешь учиться, ты уже определился?
- Да, года три назад, когда пошёл в Юношеский клуб космонавтики при петербургском Дворце творчества юных. Буду поступать в БГТУ «Военмех» на ракетостроение.
- Занятия в клубе отнимают много времени?
- Достаточно. Я езжу туда 4-5 раз в неделю на 3 часа.
- Ты поэтому и перешёл в экстернат?
- Нет, это случилось раньше, чем я начал заниматься в клубе.
- Не жалеешь?
- Нисколько. Плюсов в получении образования экстерном очень много. Во-первых, здесь ты один сам за себя, а значит, надо думать. В обычной школе шанс, что тебя вызовут отвечать, 1 к 30 – это расслабляет. Во-вторых, стандартные школьные уроки длятся по 40-45 минут, потом перерыв 15-20 минут. Для меня это не подходит. У меня 30 минут уходит на «разогрев», и ещё 1,5 часа на занятие. После 2 часов занятий я делаю перерыв на 20 минут, а потом ещё 2 часа работы. Так намного эффективнее, и к тому же это адаптация к университету – там занятия по 1,5 часа. И, кстати, в клубе космонавтики тоже.
- Расскажи, как построен твой обычный день?
- Встаю в 8-9 часов утра. До 15-16 часов занимаюсь. Учеба должна занимать не менее 60% времени, иначе не буду успевать. Затем еду в клуб, с 17 до 20 я там, около 21 возвращаюсь домой или иногда езжу вечером на дачу. При необходимости изредка могу ещё вечером после клуба позаниматься.
- На другие хобби или на спорт времени, видимо, уже не остаётся?- Ну почему же? Я могу погулять с друзьями, послушать музыку, поиграть в компьютер, почитать. Сейчас дочитываю книгу по психологии Эрика Бёрна «Люди, которые играют в игры». А спортом занимаюсь с раннего детства. Сначала – дома: гантели, приседания, отжимания. Класса со второго пошёл на каратэ. Потом пару лет ленился, только поддерживал форму, а с 8 класса 2 года занимался дзюдо. Сейчас бегаю, отжимаюсь.
- Как ты всё успеваешь?
- Я вынес для себя правило: либо доделывай до конца, либо не делай вообще. В 6 классе полгода халявил, играл в компьютер, а потом ничего не успевал сдать. Все лето занимался, но зато научился работать без каникул, и теперь мне бывает достаточно 3-4 выходных в месяц.
- Это же тяжело!
- Космонавтам на МКС вообще дают 1-2 раза в месяц по 3-4 часа личного времени – почитать книгу, пообщаться с семьей и т. д. Всё остальное время, что пилоты не спят (а спят там по 6-7 часов в сутки), они работают. Ставят эксперименты над собой или над кораблем. Сегодня все говорят про деньги, валюты, и при этом убивают время у телевизора, компьютера или в кино. Но время – это самая ценная валюта в мире, и я хочу распоряжаться им сам.
Беседовала Надежда Костырева
Источник фото: Александр Фарафонов
